Желанная мужчинами и востребованная среди клиентов Мелания оказывает секс-услуги в Тарту. Ей выгодно то, как сейчас налажена проституция в Эстонии. Секс можно продавать и покупать, но платить налоги и регистрироваться не нужно. Содействие проституции и сутенерство при этом запрещены и наказуемы.

При этом Мелания считает, что для тех, кто работает в Эстонии долго, было бы лучше платить налоги, иметь социальные гарантии и зарабатывать стаж. Другими словами, чтобы система работала, как в Нидерландах, где как продажа секса, так и покупка с сутенерством узаконены, регулируются и облагаются налогами. Речь идет о так называемой нидерландской модели.

Также работающая в Тарту Вики довольна, что государство налогов не взимает и на руках остается больше денег. Если бы покупка секс-услуг была в Эстонии незаконной, как в Швеции, у Вики было бы существенно меньше клиентов. Законопослушные клиенты к ней бы больше не приходили, и, по всей видимости, ей пришлось бы найти другую работу. А с этим возникли бы сложности. «Проституция – как наркотик, как трясина, которая тебя затягивает», говорит она. Выбраться тяжело.

Так думают Мелания и Вики. А что было бы лучше для общества? Нужно ли запретить покупку секса, как в Швеции? Или оставить все, как есть? А может, ввести налоги и регулировать проституцию, как в Нидерландах?

Такие вопросы задать, конечно, можно, но окончательную истину провозгласить сложно. Тем более что тема в эстонском обществе не обсуждалась. Чтобы принять какую-то точку зрения, необходимо основательно изучить работников секс-индустрии и задать им эти специфические вопросы.

На эстонском языке вышло две научных работы на тему проституции: бакалаврская работа Гайуса-Николаса Пахка «Возможные направления развития политики в области проституции в Эстонии: криминализация покупки секса или легализация проституции» в 2017 году и магистерская работа Аделин Надарян «Возможное влияние криминализации покупки сексуальных услуг в Эстонии на основании опыта Швеции и Финляндии» в 2014 году.

По оценке Пахка, Эстонии больше бы подошли легализация и регулирование сексуальных услуг, как в Нидерландах, а Надарян считает, что Эстония готова к запрету покупки секса. В первом случае пришлось бы руководствоваться функциональным подходом Нидерландов, согласно которому проституция в обществе неизбежна и необходима и позволяет получить сексуальное удовлетворение тем, кто не хочет или не может наладить эмоциональный контакт или поддерживать долгосрочные отношения.

Во втором случае речь идет о феминистской точке зрения, что проституция – насилие против женщин, подчинение женщин воли мужчин и влечет за собой гендерное неравенство. При этом в феминизме распространяется идея, что женщина вольна и вправе продавать свое тело.

Руководитель отдела услуг центра поддержки женщин при Департаменте социального страхования Андреа Кинк подчеркивает аспект насилия. Проституция – это, скорее, результат гендерного неравенства и воспроизводит его.

Борьба с нелегальным секс-бизнесом и связанными с проституцией проблемами, торговлей людьми, психическими расстройствами у женщин, насилием над ними и распространением венерических заболеваний сродни битве с многоголовым змеем. Какую голову ни отруби, на ее месте быстро вырастают две новых. Каким бы ни был подход, распространение проституции можно сократить, но ликвидировать ее невозможно. Внедрение нидерландской и шведской моделей наряду с положительными результатами имеет свои минусы.

В случае нидерландского подхода Пахк отмечает, что выгоды, направленные на повышение благосостояния проституток, не принесли ожидаемых результатов. Большинство владельцев борделей в Нидерландах не пожелали заключать с проститутками трудовые отношения, и нелегальный труд по-прежнему популярен. Основная часть проституток продолжает работать в нездоровых и небезопасных условиях.

В подкасте Би-би-си Is Sex Work Just a Job работавшая проституткой в Великобритании Люси также рассказала, что предпочитала работать нелегально, самостоятельно решать, кого обслуживать, получать больше денег и быть самой себе хозяйкой. Иными словами, легализация покупки и продажи секс-услуг, а также сутенерства и правовое регулирование не смогли ликвидировать незаконную проституцию.

В случае Швеции Пахк отмечает, что клиентов стало меньше и проституткам пришлось чаще соглашаться на требования клиентов, для сохранения дохода и уровня жизни вступать в половую связь без презерватива, из-за чего здоровье работников секс-индустрии оказалось в большей опасности. В успехе политики Швеции также усомнились работники сферы здравоохранения, посчитав, что насилие над женщинами и число изнасилований, напротив, увеличились.

Шведские проститутки также сообщили, что им приходится соглашаться на связь с более опасными мужчинами, потому что обычные клиенты не осмеливаются покупать секс-услуги. То есть среди потребителей секс-услуг начал преобладать криминальный контингент. Кроме того, среди шведов повысился интерес к секс-туризму, законопослушные граждане начали ездить за секс-услугами за границу.

Кажется, что в последние годы в эстонском обществе все же доминируют симпатии к шведскому подходу. Политические дискуссии относительно регулирования или запрета проституции скромные и не являются актуальной темой. Поскольку в Эстонии проституцию принято связывать с насилием против женщин, то трудно представить здесь нидерландский подход.

И еще: секс-бизнес как явление схож с пандемией коронавируса. Чудесного лекарства, которое быстро помогло бы задействованным в проституции женщинам, смягчило бы их страдания и беды, не существует. Обусловленные проституцией проблемы во многом ведь зависят от отношения к женщинам мужчин, покупающих секс-услуги. Если бы это отношение улучшилось, сложилось бы четкое мнение, что задействованный в проституции – тоже человек, то улучшились бы также положение и перспективы женщин.